SCP-087 - Лестница

Новости. Заключение. Я сломал задницу.

Вольный перевод(правки принимаются):
Я просто хочу поделиться кое какими новостями по поводу "Заключения" эпизод 6, часть 2, и о других проектах "Заключения". Несколько недель назад моя неуклюжая толстая жопа упала с лестницы, и сломала копчик. Звучит смешно, но на деле достаточно больно. И теперь мне тяжело находится в сидячем положении продолжительное количество времени. И как можете представить, анимировать и монтировать для меня стало настоящим испытанием. Я не получаю удовольствие от того, что приходится ничего не делать, но и вредить себе насильно заставлять себя работать мне тоже не хочется. Моя работа над "Заключением" будет очень ограничена до тех пор, пока я не вылечусь. Я не знаю сколько это займет, но я попытаюсь хоть что-то выложить на ютуб и в твиттер.
В ближайшем времени выйдут "Заключение" эпизод 6, часть 2, "Origin of con is anomaly"(?), и новый эпизод "Заключение.Спэшл" об SCP-1879. В последнем будет мюзикл(?), который я уже завершил, и я очень взволнован по поводу этого. Я не хочу чтобы вы подумали что я забросил канал, просто у меня сейчас много дополнительной работы из-за своей травмы.
*Вставка из Спанч-боба*
- "Еще одна травма жопы, и ты можешь кончить как тот несчастный парнишка, в машине искусственной жопы"
- "Вот блин, очень чешется"
Я попытаюсь подрубить стрим в ближайшее время, но придется иногда стримить стоя на коленях(?). Тем не менее, я надеюсь у вас неплохо проходит 2019.

Документ 001-O5

Если вы читаете это, то поздравляю – один из нас умер. Что-то убило одного из нас. Может быть, монстр, а может, конкурент из ГОК. Или, возможно, мы просто немного приблизились к пламени, как Аарон. Но, разумеется, не старость. Уж об этом-то мы позаботились, да? В любом случае, ушёл один из старой гвардии. Возможно, Джейсон. Возможно, Агнес. Возможно, я. Чёрт, я бы удивился, если бы не умер следующим. Я всегда был самым ненужным.

Я собираюсь описать всё это вам, как если бы вы были человеком. Это будет последним разом, когда кто-либо проявляет к вам такую любезность, так что я надеюсь, вы оцените это.

Кем бы вы ни были, что бы вы не делали раньше, вы, должно быть, высоко взлетели, когда вас втянули в это. Возможно, вы заметили несоответствия и несогласованности. Я не знаю, как много вам уже рассказали и как много вы сами собрали по кусочкам. Суть дела такова: изъятие и захват объектов SCP связаны, эти действия – звенья одной цепи. За всю историю Фонда мы ни разу не «нашли» SCP-объект.

Нужно начать с самого начала. Позвольте кое-что вам рассказать.

В 1891 году Аарон Сегал занимался исследованиями в области физики в Корнелльском университете. Он был поистине одарённым человеком, и я верю, обернись бы всё по-другому, его имя встало бы в один ряд с именами Эдисона, Эйнштейна и Хокинга. Я знал его очень хорошо. Он был и, возможно, всё ещё является моим братом.

Ещё он был натуралистом-любителем. Ему нравилось путешествовать по лесам. Однажды, когда он гостил у наших родителей в графстве Эссекс, он наткнулся на гравиевую дорожку. Аарон решил немного пройтись по ней. И вот он заметил, что дорожка ведёт наверх дольше, чем должно было быть. Он уже должен был подняться выше ближайших холмов, а вместо этого обнаружил, что пришел туда же, откуда начал путь, и пропустил при этом фут спуска.

Любой другой человек решил бы, что чувства его обманывают, но Аарон был упрямым. Он продолжил исследования и обнаружил, что тропа не соответствует строгой геометрии Евклида. Как и Саккери задолго до него, он обнаружил нечто несовместимое с природой прямых линий.

Он изучил это. Уравнения, полученные им, являются частью файла, который вы получили. В конечном счёте вы выучите их наизусть. Аарон построил небольшую хижину, которая служила ему кустарной лабораторией. Его первые эксперименты привели к созданию ключа, который способен открыть любой замок. Сейчас он содержится как SCP-005.

Он вовлёк в это других. Я, его брат, был одним из первых, с кем он связался. В то время я изучал медицину в Гарварде. Сначала я счёл Аарона сумасшедшим, но потом он показал мне тропу и ключ, и я понял, что должен узнать больше. С нами были и другие - друзья, коллеги. Большинство из них уже мертвы, но… Мы были ядром. Мы создали Фонд из нашего окружения.

В начале это являлось просто открытием, нахождением вещей, которые мы были способны создать. У нас были большие надежды и грандиозные планы. Мы собирались изменить мир. Мы собирались спасти его от самого себя. Мы могли накормить голодных, дать жилище бездомным, излечить больных и умирающих.

Томас Картер снабдил нас деньгами. Никто из нас не был беден, но мы быстро растрачивали наши состояния. Томас использовал свои связи на Уолл-стрит в Вашингтоне, чтобы обеспечить нам финансирование. Он показал им самое меньшее из того, что мы могли сделать, и пообещал рай взамен ада.

Агнес Петерсон, невеста моего брата, была организатором. Мы ничего не понимали в управлении. Мы были как стая беспорядочно бегающих кошек, она же превратила нас в организацию, сумела запрячь в одну упряжку мечтателей и безумцев.

Вскоре мы построили исследовательский комплекс. Но мы всё ещё прятались в тени. В нас боролось желание рассказать всему миру о наших открытиях и страх, что у нас всё отнимут. Мы убеждали себя, что это только временные меры до появления надёжного фундамента. В конце концов мы бы показали им. Показали бы всё.

Сначала мы осторожничали. Создавали маленькие, неопасные и даже полезные предметы. Фонтан молодости. Отскакивающий мяч. Памятник Гражданской войне. Постепенно мы стали более уверенными и начали работать над людьми. Каменный человек. Он вызвался добровольцем. Или человек с планетой в животе. Он был никем, но мы превратили его во что-то особенное, разве нет?

Всё это было очень просто. Возможно, получение такого количества предметов от одного маленького разрыва в реальности кажется абсурдным, но всё текло само собой, одно открытие за другим. Казалось, что-то во всём помогает нам.

Но однажды всё начало идти не совсем так. Играясь со своими уравнениями, Аарон случайно получил Пропущенное число. В своей лаборатории я обнаружил, что сотворил Чуму зомби. Но мы уже слишком увязли в своих проектах, поэтому продолжали двигаться вперёд. Затем появился Ужасный трубопровод и Лестница. Мы поняли, что нам нужна дополнительная помощь.

Томас показал наши разработки военным. Сказал им, что мы «нашли» эти предметы, просто обнаружили их. Мы придумали прикрытия – такие, как «Лаборатории Прометея» и «Повстанцы Хаоса». Нам обеспечивали финансирование, давали сотрудников. Мы росли и расширялись. По уже разработанной схеме мы обратились к другим странам. Кто-то прислушался, кто-то нет. Прислушалось достаточно. Мы стали международной организацией. Мы наняли еще больше исследователей, хотя мало кто из них мог даже подозревать об источнике объектов, которые они изучали. Иногда мы планировали «нахождение» объекта полевой командой, иногда просто писали отчёт. Мы создавали всю документацию и следили за всем. Если мы говорили что-то, то так оно и было. И всё ещё есть.

Конечно, проблемы оставались. Джереми и Томас забрали один из результатов наших экспериментов и, сбежав с ним, основали этот дурацкий клуб. Один из исследователей сошёл с ума и начал поклоняться машинам. Он тоже сбежал, и у него было достаточно знаний, чтобы представлять для нас опасность. Мы всё ещё разбираемся с остатками этих отколовшихся групп.

Итак, мы сдерживали их. Приручали их. Вы же понимаете, что мы не могли остановиться? Мы становились всё менее осторожными и всё более смелыми. Я изрезал маленького мальчика и превратил его в Ненавидящую плоть.

У нас были причины. Причины есть всегда. Двести тридцать первая. Мы создали её и её сестёр. Мы взяли их из приютов и сделали то, что сделали. И это была не случайность. Мы знали, что делали. Существовала причина для этого, но будь я проклят, если смогу сейчас её вспомнить. Никто из нас не может, за исключением, быть может, моего брата, где бы он сейчас ни был, чем бы он сейчас ни являлся.

Мы продолжаем двигаться вперёд. Даже после Авеля, после Кровавого озера, после этой чёртовой рептилии мы всё ещё движемся вперёд. А что ещё мы можем делать? Наша единственная надежда пережить события, которым мы положили начало, – это узнать больше, понять их. Мы на спине ужасного зверя, и если мы попытаемся спрыгнуть, то будем растоптаны. Но не это пугает меня, не это должно пугать и вас. В конце концов, мы поддерживали всё это более сотни лет.

В действительности меня волнуют аномалии, которых мы не создавали. Нет, до этого я говорил правду. Мы не открыли ни один объект. Но некоторые из них не являются результатами нашей работы. Они просто в один прекрасный день… оказались у нас. Они оказались у нас на содержании, они всегда были у нас на содержании. Вы понимаете? Мы ничего не контролируем. И никогда не контролировали.

Страсти по Брайту

http://scpfoundation.ru/a-canticle-for-bright
Брат Жак сидел в одиночестве на скамейке в большом зале Cобора Наблюдателей. Солнце, тускло просвечивавшее сквозь витражи над ним, было не в силах разогнать зимний холод. Святые Доктора толпились в своих торжественных белых одеяниях, готовясь к ежедневным обрядам. Сословье Д поддерживало огонь и присматривало за свечами, освещавшими самое большое здание, оставшееся в известном мире к году 586 от В.Н., - резиденцию Священного Фонда.

Возле алтаря дьякон руководил группой послушников, певших Священные Условия.

«SCP-087 находится на территории университета Отредактировано», - пел он.

«SCP-087 находится на территории университета Отредактировано» - повторяли послушники.

«Дверь, ведущая к SCP-087, сделана из закалённой стали и снабжена электрическим замком» - пел он.

«Дверь, ведущая к SCP-087, сделана из закалённой стали и снабжена электрическим замком» - повторяли они.

Брат Жак вздрогнул и теснее укутался в сутану, чтобы согреться, пока слушал пение. Университет Отредактировано был невозможно далеко - в тысяче километров или больше, если он вообще ещё стоял через столько веков после Великого Нарушения, и если двери, ведущие к той лестнице, ещё существовали. О том знали только Удалено и другие язычники, обитавшие в том краю. Восемь дней он сидел в большом зале, ожидая, пока его увидят; он начал сомневаться, что аудиенция, ради которой он прошел весь путь, начиная с Девятнадцатого Монастыря, когда-нибудь случится вообще.

- Брат Жак, дьякон-лаборант? - Жак поднял голову и увидел человека в чёрном одеянии Стражи Омега, с коротким мечом на поясе и со свитком в руках.

- Да, господин стражник? - кротко ответил он.

- Святой Отец сейчас примет вас. Пожалуйста, следуйте за мной.

Жак последовал за стражником из большого зала, спустился в лабиринт коридоров, которые вели под землю. Кирпич и цемент великого собора, который расходные строили почти полвека, вскоре сменились древним бетоном и сталью, - остатками Старого Храма, что когда-то стоял на этом месте, прежде чем мир был поглощён демоническим гневом. Стражник подошёл к одной из многих дверей, отходивших от длинного коридора. Сунув руку в мантию, он вынул кусочек древней технологии, секрет которой, как и многих других, был утрачен для человечества, - небольшую пластиковую карту с чёрной полосой вдоль одной стороны, и поместил её в замок на двери. Свет на устройстве изменился с красного на зеленый, и стражник жестом пригласил Жака внутрь.

"Господи Джек", - молился молча Жак своему тёзке, когда потянулся к ручке, - "говори за меня в час нужды. Обезопась меня сиянием славы Твоей, как Ты обезопасил тайны древнего мира. Удержи всех тех, кто захочет причинить мне вред, как удержал Ты хаос Великого Нарушения, когда Ты умер и воскрес. Сохрани меня своей любовью и благодатью, так же как и поныне Ты сохраняешь Церковь Свою от дьяволов, блуждающих в мире. Ибо Твой есть Фонд, который мы должны возродить. Аминь."

Кабинет был небольшим и без окон, стены увешаны полками, на которых стояли сотни книг, - некоторые новые, некоторые старые, а некоторые - старше старого. В комнате не горело ни свечей, ни очага, но с потолка лился яркий свет электрической лампы, - одной из последних в мире, на вес телекилла. В центре комнаты стоял деревянный стол, усыпанный кипами бумаги и пергамента. Большая книга, написанная и иллюстрированная от руки - одна из немногих существующих полных копий Священных Условий Содержания - была открыта посерёдке на иллюстрации сказания о святом Альто и Драконе. На краю стола стоял стеклянный ларец с амулетом на цепочке внутри него. Был ли он настоящим, или это была одна из двенадцати копий, знал только человек, который занимал офис, но настоящий или нет, этот амулет отмечал его как викария Господа Брайта.

Жак упал на колени, когда владелец амулета поднялся на ноги - старик с седой бородой, спускавшейся по груди, в богатой малиновой сутане, сплошь вышитой золотыми узорами символа Церкви - трилистника, который Древний Храм использовал как герб, Святого Амулета, именами и номерами Мобильных Легионов, оборонявших Господа Джека и святых во время Великого Нарушения, эмблемами языческих храмов, покаявшихся и примкнувших к Фонду после Великого Нарушения. Здесь стоял кардинал Доктор Жакиб Самеш III, Святой Отец Фонда, Хранитель Пятой Ступени Таинств, член Совета Тринадцати - и отец Жака.

- Доброе утро, милорд, - сказал Жак.

- Как тебя зовут, дитя моё? - спросил кардинал Самеш. Кардинал, конечно, хорошо знал имя человека, преклонившегося перед ним, но способ, которым младший монах приветствует отца Церкви, был древней традицией, и мало осталось в мире чтящих и уважающих традиции так сильно, как Святой Фонд.

- Жак Самеш, милорд - ответил Жак. - Дьякон-лаборант и аспирант ордена Святого Эверетта, из обители Девятнадцатого Монастыря.

- Воет ли чёрная луна?

- Только когда убывает.

- Мы принимаем твоё приветствие. - Кардинал Самеш протянул правую руку, и Жак поцеловал золотое кольцо на среднем пальце. - Встань и присаживайся.

Жак поднялся с колен и сел на незатейливый стул на одном конце стола, в то время как кардинал сел на искусно украшенный резьбой трон на другом конце.

- С какой целью аспирант святого Эверетта ищет нашего внимания в этот день?

- Я пришёл, - кротко сказал Жак, - просить, чтобы вы лишили меня духовного сана.

Кардинал Самеш вопросительно поднял бровь.

- Ты просишь о действительно большой милости. Разве ты не прожил всю свою жизнь в монастыре?

- Да, - ответил Жак, хотя кардинал и сам это знал. - Я родился в святом сословии, как и мой отец, и его отец, и его отец, и так до святого Самеша Освободителя, который защищал выживших из Семьдесят Третьей часовни, когда она попала под обстрел силами язычников во время Великого Нарушения.

- Разве ты не на пороге завершения учебы, и не должен быть рукоположен Святым Доктором Церкви это в следующем году?

- Да, Святой Отец. Я два месяца назад представил Совету по Этике мою докторскую диссертацию, посвященную Священным Условиям Содержания.

- Тогда почему ты сейчас явился перед нами, говоря, что хочешь отречься от Святого Фонда и жить среди мирного населения?

Жак помолчал, обдумывая ответ.

- Совет по Этике отверг все сделанные мною выводы, - сказал он, - и я уверен, что Святой Фонд потерял свой путь, если он считает, что мои выводы не правы.

- Почему от аспирантов требуется представить диссертацию? - спросил кардинал Самеш.

- Чтобы аспирант научился понимать слова Господа Брайта, как указано в Священных Условиях Содержания, чтобы он мог узнать, как они должны использоваться, как выполнять те обряды, которые были потеряны для нас, чтобы он понял то, что время и бедствия сделали неясным, и чтобы уточнять методы Святого Фонда для того, чтобы обряды не проводились с ошибками».

Кардинал Самеш кивнул.

- И что же было темой твоей диссертации, аспирант?

- Обряд Монтаук, - ответил Жак.

Кардинал Самеш вздохнул с пониманием.

- Понимаем, - сказал он. - Этого следовало ожидать - ты был одержим обрядом с тех пор, как я… с тех пор как твой отец взял тебя с собой, чтобы показать его исполнение, когда ты был ребенком, не так ли?

Жак кивнул.

- Он сказал, что для меня важно понять, что мы должны делать, чтобы держать в страхе силы, вызвавшие Великое Нарушение. Я провёл большую часть последних пяти лет за учёбой и молитвами о субъекте. Я прочитал всё, что написано на эту тему от самого Священного Писания, до древних документов, которые пережили Великое Нарушение, и до размышлений и исследований Святых Докторов, которые были прежде меня, на тему Обряда.

- И каков был вывод твоей диссертации?

- Что обряд Монтаук следует отменить.

Кардинал поднял бровь.

- Ты знаешь, что произойдет, если Обряд Монтаук не будет выполнен, как предписывают Священные Условия Содержания, аспирант?

- Нет, - сказал Жак. - То знает один Господь Брайт, поскольку те страницы были удалены, а Он говорит только тогда, когда сам того хочет. Святая Агата говорит, что Обряд не был выполнен во время Великого Нарушения, и это привело к многим бедам.

- Тогда почему ты настаиваешь на том, чтобы позволить этому случиться снова?

- Я узнал, - ответил Жак, - что Мать Демонов, с которой должен был проводиться Обряд, - не та, кто сегодня содержится в цепях под Девятнадцатым Монастырём. Святой Альто на смертном одре признался, что убил её во время Великого Нарушения, и Господь Брайт сам подтвердил это, когда он говорил через человека из сословия Д, носившего Святой Амулет, перед Синодом Нью-Денвера в году двести тридцать седьмом.

- Тогда кто же та, с кем совершается обряд?

- Их было восемнадцать, - сказал Жак. - Это я узнал из старых записей горожан, принятых в монастырь и размещённых среди сословия Д за свои злодеяния. Всякий раз, когда одна умирает, они находят молодую женщину, которая не знала мужчины, и та становится субъектом обряда. Я считаю, что всё, что было содеяно много веков назад и сотворило Матерь Демонов, они выполняют также и с этой женщиной - так что Обряд может проводиться с ней.

- И ты в это веришь? - спросил кардинал.

- Эти страницы были удалены, - отвечал Жак.

- И что ты предлагаешь?

- Необходимость обряда минула, если Мать Демонов мертва, и нет никакой нужды в создании новой Матери просто так, чтобы проводить с ней Обряд.

Кардинал помолчал.

- А не может ли быть такого, - спросил он, - что Матерь Демонов должна быть всегда, хотим мы того или нет?

- Священные Условия Содержания ничего об этом не говорят, - сказал Жак. - Это не станет известно, покуда…

- …покуда мы не попробуем и не посмотрим, что будет?

- Да, милорд.

- Пишут, - сказал кардинал, - что последние слова, сказанные перед Великим Нарушением, были "попробовать и посмотреть, что будет".

- Разве мы не защитники? - спросил Жак. - Разве это не наш долг - защищать не только мир от дьявольщины, но и дьяволов от их самих? Вот почему я вынужден просить, чтобы меня отстранили - мы не можем выполнить нашу обязанность защищать этих несчастных женщин, если нас так страшит неизвестность.

Кардинал открыл рот, но затем остановился в созерцании на мгновение. Выражение его лица изменилось - исчез академик, священнослужитель, холодный, отстраненный человек, от которого протокол требовал игнорировать тот факт, что перед ним стоял его собственный сын в разгаре кризиса веры.

- Я когда-нибудь рассказывал тебе, - спросил он - о случае, когда Господь Брайт говорил со мной? Во плоти?

- Нет, - сказал Жак.

- Когда я был ребёнком, и мой отец занимал эту должность, - ностальгически начал кардинал, - я был не так… созерцателен в моих исследованиях, как мог бы быть. Я думал - точно так же, как и ты сейчас, конечно, думаешь, - что процедуры, написанные шестьсот лет назад человеком, который уже умер, не имеют большого значения, и что многое из того, что они описывают, теперь уже погибло, или сломалось, или сгинуло навек во мраке. Я ненавидел тратить свои дни на то, чтобы заучивать процедуры, зубрить древние интервью, получать выговоры от отца за то, что я хихикаю в то время, как он руководит послушниками при чтении Молитвы Брайта. Я думал, что смогу найти способ доказать, что это все чушь… и тогда я подумал об этом, - он указал на амулет, заключённый в стекло на столе. - Если бы я надел его, и ничего бы не произошло, думалось мне, это было бы свидетельством того, что Джек Брайт ушёл навсегда, а Священные Условия Содержания - всего лишь бабушкины сказки.

Я убедил расходного позволить мне войти сюда после того, как мой отец закончил исполнять свои обязанности. Я разбил оболочку и приказал взять амулет, чтобы передать его мне. Как только он возложил руку на его, он… изменился.

Жак ахнул.

- Так значит, это…

- Да, этот - настоящий, - ответил кардинал. - Я сразу понял, что человек передо мной был более не рабом, прадед которого был был закабалён за кражу кур, но нашим Господом и самим Директором. Он посмотрел прямо на меня, и Он заговорил.

- Что же он сказал?

Кардинал глубоко вздохнул.

- "Чёрт подери, только не опять."

- А потом что?

- Потом, - продолжил кардинал, - Он схватил перо со стола моего отца и воткнул Себе в глаз. Пока я смог найти кого-то, чтобы помочь Ему, Он уже умер.

- Что случилось, когда ваш отец узнал об этом?

- Я рассказал ему, что я натворил, и попросил отстранить меня, - точно так же, как сейчас ты сейчас просишь меня о твоём отстранении. Он отказал. Он велел мне сидеть взаперти одному в моей келье, размышлять и молиться день и ночь, пока я не смогу сказать ему, чему Господь Брайт хотел научить меня, лишив Сам Себя жизни.

- И что же это было?

- То, что все действия имеют последствия, - скорбно сказал кардинал. - И что когда эти действия связаны с Писанием - то последствия могут стоить жизней. И что в тот момент, когда человек впервые за долгое время действует, не думая о том, что может случиться, если его предположения неверны, то другое небо и другая земля пройдут, прежде чем все станет как раньше. - Кардинал помолчал. - Ты понимаешь, зачем я тебе это рассказал, аспирант?

- Да, милорд.

- Твой запрос об отстранении отклонён, - сказал кардинал. - Ты можешь остаться здесь на ночь и отправится в свой монастырь утром. Начни своё исследование заново и представь диссертацию без упоминания Матери Демонов или Обряда Монтаук. Иди с миром.

- Благодарю, милорд.

Жак встал и вышел из комнаты. Гвардеец ушёл. Жак один прошёл по коридору обратно в прихожую, а оттуда в сторону спальных помещений, где ему предоставили келью и кровать. Аудиенция прошла не так, как он ожидал, но он тем не менее чувствовал странное удовлетворение. Не имеет значения, сколько лет ему потребуется для того, чтобы представить новую диссертацию. Если он сможет сохранить веру, то, возможно, когда-нибудь он окажется по другую сторону этого древнего письменного стола, и его собственный сын будет просить об отстранении.

Стихотворение в статье.

Хотелось бы мне показать вам небольшрой секретик, скрытый в статье SCP-231. Может и опытные олдфаги, типа Genby и знают это, но думаю остальным ньюфагам будет интересно.

Итак, сначала берем статью SCP-231, причем не важно, русскую или оригинальную английскую. Я использовал английскую, ибо илита.

Если Bethesda сделает игру по вселенной SCP, то кольцо диалогов должно выглядеть как-то так:

Специально не ставлю теги Фолыча, по причине соотношения кол-во знающих про фоллыч в scp фэндоме и наоборот.

То чувство, когда фэндом воспринимают как сам собой разумеющийся банк картинок

А нормальные посты так и валяются в бездне

А фэндом за два года так и остался с активностью трёх с половиной калек.

Заебало.

Тизер к белорусскому фильму по SCP

Хэй, господа хорошие, помните, когда я рассказывал вам о белорусах, которые делали фильи и у которых я брал то интервью?
Сегодня они замутили тизер своего проекта!
Смотрим короч